Русские и французские. Какие же мы разные!

Сегодня праздник. Не наш. Такой же чуждый нам, как ирландский день святого Патрика или американский день Независимости. Сегодня торжествует Франция. День взятия Бастилии, крепости-тюрьмы, которую боялись и ненавидели.

Но что нам эта крепость, которой давно нет, и даже развалин не осталось? Если на то пошло – что нам эта Франция?

Позвольте провести некую параллель, точнее, некий перпендикуляр между этой европейской страной и Россией, которую многие злопыхатели полагают державой, недостойной называться европейской в силу ярковыраженной азиатчины, проявляющейся слишком во многом и по любому поводу.

В то же самое время, как французы торжествуют победу своей революции,  устраивая салюты, фейерверки, военные парады, в России общественное внимание привлечено к девяностолетию казни царской семьи. По этому случаю проводят выставку, телевидение показывает фильмы. Общая тональность – какие же мы звери, господа… И какие у нас были хорошие, просто замечательные властители! Иногда, правда, происходят проговорки – в одном из телефильмов в самом конце всё же сказали, что каратели Колчака, расследовавшие дело гибели августейших особ, расстреляли только в ходе дознания 105 человек. Данный факт говорит – зверство было вполне обоюдным. Если бы в то время зверствовали бы одни лишь большевики, вряд ли за ними пошли массы. Но зверствовали и белогвардейцы, искренне полагавшие, что в данном случае они имеют дело со взбесившейся чернью, со сволочью, которую достаточно выпороть поголовно, а закопёрщиков повесить – и вернутся благостные времена, мирный 1913-й год, малиновый звон с колоколен, городовые в белых мундирах и прочие конфетки-бараночки. Ради такого дела – разве можно жалеть патронов? И не жалели, и пытались утопить в крови свой собственный народ, но народ тонуть отказался. Тоже понёс большие жертвы, но карателей уничтожил. Почему об этой стороне жертв нынче не принято вспоминать?

Странно, но вся страна в данном контексте напоминает киногероя Евгения Леонова, прикидывающегося больным на голову – «Здесь помню, здесь не помню…»

Разве можно себе представить французов, с помпой возящих по стране внучатую праплемянницу из августейшей семьи, торжественно принимаемую во французских городах и весях, приветствуемую католическим духовенством и лицами, обряженными в кафтаны и букли королевских гвардейцев времён династии Бурбонов?

Ну, нет! Они торжествуют свою революцию, полагая её победой народа! Хотя уж головушек-то буйных французских в те годы в корзины гильотин летело тысячами. И короля тоже вместе с женой французы извели. Но - не считают себя по этому поводу ущербными.   

А мы свели действительно великие события ХХ века к рядовому бунту, кровавому восстанию, которого лучше бы не было. Охотно верим любому историку из фантастов, который разъясняет нам, что царизм – это божьё всё, с нимбами и крылышками за спиной, а вот революция – революция это кровавый дебош сатаны. И даже не задумываемся о странности подобной трактовки – раз всем было так хорошо при царе, раз он так был хорош, то какая была нужда в его свержении?

Французы день своей революции празднуют. Им не нужны короли.

Мы этот день постарались похоронить. И горюем по сверженным тиранам. Кто-то по царю Николаю Кровавому (сейчас как-то не принято к имени лица, канонизированного Православной церковью, добавлять кличку, данную ему современниками, но из истории, как из песни, слова не выкинешь).  Кто-то – по Иосифу Сталину, тоже, по своему образу жизни и действий, типичному азиатскому монарху.  В общем, тоскуем по какой-нибудь плети, по чьей-нибудь палке. И верим, что такая мазо-ностальгия приведёт к очищению и благости, посланной с небес за страдания.

Вот такие мы разные, русские и французские.  

3.141.166.190