«В библиотеку входишь и хочется стены целовать...»

Такую эмоциональную оценку библиотекам дала известный прозаик, кинодраматург, член Союза журналистов, член Союза писателей и член правления Московской городской организации Союза писателей России Ирина Евгеньевна Ракша.
Имя этой талантливой женщины вошло во многие литературные энциклопедии. В том числе в энциклопедию «Женщины — писательницы России» (США, Лос-Анджелес, 1982 год). Ирина Ракша — лауреат ряда литературных премий: «Золотое перо» РАН, премии им. Есенина (2001 год) и им. Шукшина (2002 год), имеет правительственные награды.
В 1995 году малая планета Солнечной системы (№ 5083) решением Российской академии наук в честь Ирины Евгеньевны Ракши получила название «Иринара».
Определение, которое Ирина Ракша дала публичным библиотекам, одной строкой показывает всю их значимость. Несмотря на стремительное развитие науки в области информатики, никогда не иссякнет тяга людей к слову. К тому Слову, в котором и боль, и радость, и вся многогранность человеческих душ.
– Слову я придаю огромное значение, – говорит Ирина Евгеньевна. – Недаром в Библии сказано: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было – Бог». Так вот, в хорошей прозе в слово можно вложить все, оно и ценно, и значимо, и ароматно, и зрительно.
Я пишу так, чтобы глаз читателя и его воображение скользили по тексту. Тщательно подбираю слова. Чтобы слово не было преткновением между самой первозданностью того, что оно значит. Чтобы читатель сразу понял то, о чем хочет сказать писатель. Слово должно быть прозрачно и не должно мешать понять смысл. Это то, чего я добиваюсь в своей прозе.
– Но часто в библиотеках не найти книг серьезного автора, полки заполнены книжным ширпотребом. Ведь как утверждает статистика, 70 процентов выпускаемой литературы – детективы, любовные романы и прочая развлекательная продукция.
– К сожалению, такая тенденция есть. Совсем недавно мне предложили вести литературный цикл в одной московской библиотеке. На встречу, которая строилась на вопросах и ответах, пришли в основном люди среднего возраста. Очень интеллигентная, приятная публика. Вопросы задавали наполненные, серьезные. Это очень меня радовало. А в конце встречи ко мне подошла библиотекарь и спросила: «Не знаете ли, в чем дело? Нам не дают новых хороших изданий, а интересный материал, который публикуют в таких журналах, как «Москва» и «Наш современник», так и не превращается в книги. Нам поставляют книги вроде этой». И протягивает мне томик В. Сорокина, в котором ненормативная лексика муссируется на нескольких страницах. И выпущена эта книга большим тиражом. Я была удивлена – на вид это элегантно оформленная, очень красивая книга. Но содержание последних четырех страниц просто ошеломляет. На них без абзацев идет такое выражение: «Родина – негодяйка. Родина – сволочь. Родина – бедная, несчастная. Родина – любимая. Родина – то, Родина – сё, и т.д.» То есть берется одно слово и к нему ставятся все эпитеты, какие только существуют. Причем берется не просто какое-то отстраненное слово, а дорогое сердцу каждого – Родина. И сочинения, подобные этому, составляют ту прозу, которую человек вынужден читать.
А причина в том, что в последнее время многие писатели создают произведения, в которых форма преобладает над содержанием. Это то, что мы называем формализмом. На самом деле, понятие гармонии, понятие высокой настоящей литературы, особенно русской, это не эксперимент над формой, а единство формы и содержания, как бы вы ни крутили, как бы вам не хотелось повыпендриваться, простите за такое слово. Но если хочется повыпендриваться, то доминирует, конечно, форма.
– Значит ли это, что в ближайшее время современные библиотеки по составу книг так и не приблизятся к тем, которые были когда-то? Жаль, что проблема падения духовности в стране не волнует никого из представителей власти.
– Дело в том, что нарушилась нравственность человека. И в этом проблема наших библиотек. Конечно, библиотека будет нужна всегда, и без нее никогда не обойтись. Мы в 60-е, 70-е годы не могли вообразить интеллигентного человека, в доме у которого не было бы книжных полок. Даже в страшные 30-е и 40-е тоже печатались хорошие книги. Хотя из планов издательств вымарывались и вычеркивались те, которые были осуждены. Не было произведений Бунина, Куприна, Есенина, почти не было Блока. То есть построение библиотек уже шло с учетом политической и социальной конъюнктуры. И это было страшно.
Помню, например, как бабушка прятала томик Есенина, который в то время был запрещен, за книгами малой советской энциклопедии. То же самое было с Библией и Евангелием. Первую Библию я привезла из Польши. Тайком провезла через таможню, спрятав ее на себе. Я очень боялась, что если ее найдут, меня снимут с работы или посадят.
Потом, как глоток свободы, уже в конце 50-х издали Цветаеву. И я была счастлива, получив от кого-то в подарок томик ее стихов, с которого был содран «карманчик» районной библиотеки. А когда появилась возможность покупать, мы, как голодные, как жаждущие, набросились на книги и сметали все подряд. Издательства стали процветать, начали печатать зарубежную литературу, европейских и американских писателей. И порой мы хватали даже то, что было не нужно нашей душе. Читали взахлеб. Вот таким образом и формировались домашние библиотеки.
– Книги какого содержания стоят на полках в вашем доме?
– С годами, с ростом духовных интересов, с восхождением, которое должно происходить с каждым человеком, я стала читать все больше и больше духовной литературы, которая вытесняет бытовую, сиюминутную. Я не читаю современных авторов, потому что мои коллеги уже ничем не могут меня подпитать. Я могу подпитаться блистательностью языка Юрия Казакова, Виктора Астафьева, Евгения Носова, Константина Паустовского или Юрия Нагибина. А проза нынешних литераторов меня не привлекает из-за отсутствия духовности.
– Какой вам видится библиотека в будущем?
– Дело в том, что библиотека, конечно же, трансформируется. Она будет оснащаться компьютерами, интернетом. И это неплохо, когда можно на экране прочесть то, что раньше доставали с полки. Это будет ускорять информативность.
Вспомните, какая была огромная потеря, трагедия для человечества, когда сгорела Александрийская библиотека, хранившая такие древности, как первая Библия, написанная на арамейском языке.
Библиотека — это ценность непреходящая, начиная с великих и заканчивая районными. Я уверена, что книг и нам, и нашим детям и внукам еще хватит, несмотря на вытеснение их Интернетом.
Конечно, Интернет — это хорошо и от него не следует отказываться, но все-таки человек с книгой – это гораздо прекраснее. Когда берешь в руки книгу, которая хороша и эстетическим оформлением и, главное, своим внутренним богатством, то испытываешь счастье. Интернет напоминает мне человека в огромной толпе. А с книгой читатель — один на один. Будь он в своем кабинете или в своей квартире, он – в своем мире.
Беседу вела Елена МИЛИЕНКО.

3.144.31.39