Православие в школе. МНЕНИЕ АТЕИСТА

Предложение Патриарха Алексия и позиция министра образования Владимира Филиппова вызвали резкое неприятие многих из тех, кто причислял себя к интеллигентам.
Аргумент первый — нравственный. Религия — опиум для народа. Религия — вздох угнетенной твари. Какие только хулы не обрушивал марксизм-ленинизм на религию и одновременно на наши головы! Нет, я не собираюсь защищать религию как мировоззрение. Я убежденный материалист и таким, видимо, и останусь до гробовой доски, после которой, по моим атеистическим представлениям, ничего, кроме праха, нет. Но речь сейчас не об этом. Даже в самые мои эпатажно-комсомольские времена я не мог взять в толк: чем же она, религия, нам мешает? Учит плохому? Нет. Кабы каждый из нас жил по десяти ветхозаветным заповедям (или хотя бы знал их) — что ж здесь плохого? Но мы боролись. Мы сдавали зачеты по «Моральному кодексу строителя коммунизма» и изо всех сил воспитывали «нового человека». Кого мы воспитали, свидетельствует статистика: ужасающие цифры преступности, пьянства, наркомании, детской беспризорности… Сегодня Церковь помогает обществу избавиться от этих пороков. Если она поможет это сделать на школьной скамье, я, материалист, скажу ей только спасибо. Что плохого в том, что мой внук, знакомясь с житиями святых, будет иметь перед собой, говоря словами Патриарха, «реальные примеры нравственного совершенства»? Такие примеры, как Сергий Радонежский (а не Павка Корчагин, насыпавший махорку в поповскую кастрюлю)? Допускаю, что многим из нас Павка Корчагин ближе, но это факт нашей советской биографии, и еще вопрос, стоит ли этим гордиться.
Итак, первый аргумент «за» — нравственный. Если школьный предмет, пафосно говоря, сеет разумное, доброе, вечное, так зачем же его гнать из школы? Информатикой душу не воспитаешь.
Второй аргумент — эстетический. Даже самый свирепый атеист согласится с тем, что вся мировая культура стоит на плечах Библии. Тогда почему бы этому богоборцу не согласиться с тем, что, не зная святого писания, мы утонули в омуте невежества? Нам, нашим детям недоступны великие полотна художников, древние памятники литературы, многие музыкальные шедевры. Что скажет, к примеру, нынешнему школьнику «Возвращение блудного сына» Рембрандта, если ему никто не рассказал эту притчу? Все видели (если не в Третьяковке, то на открытках) «Явление Христа народу» Иванова. А когда и почему он являлся? И таких примеров нашего невежества — пруд пруди.
О русских иконах и говорить нечего: спросите у детей, что означает «Спас нерукотворный», почему эта икона так называется? — ответит один из тысячи.
Это живопись. А литература? «… И шестикрылый Серафим на перепутье мне явился». Пушкинский «Пророк» — хрестоматийная вещь. Ну-ка поинтересуйтесь у своего школьника: кто такой этот Серафим? А лермонтовское: «… Тех дней, когда в жилище света блистал он, чистый херувим…» Жилище света, херувим… — что это? Конечно, обо всем этом можно прочитать и в светских учебниках.
Но, во-первых, где они, эти учебники? А во-вторых, учебники и книги по искусству должны уже лечь на подготовленную почву. Преподаватель религии не будет рассказывать детям о светотенях полотен Рембрандта, и правильно — не его это дело. Но чтобы понять, как писалось «Возвращение блудного сына», надо, по крайней мере, знать, что хотел изобразить художник.
«Возвращение блудного сына» попалось мне на кончик пера не случайно. В сущности, эта притча о нас.
Не будем судить историю: что было, то было. Но сейчас врагами просвещения объективно становятся те, кто руками, ногами и хвостом противится приходу религии в школу. Ратуя за прогресс, они хотят оставить наших детей в советском прошлом — невежественном и аморальном.

3.145.191.22