Литературная страница

Под заголовком «Незнаменитые поэты» «Новая газета» опубликовала 14 августа подборку стихов Валерия Лобанова из Одинцова. Валерий — давний автор «Новых рубежей».
Он врач, последние годы работает реаниматором-анестезиологом в Одинцовской ЦРБ. Недавно вышла книга стихов Валерия — «Попытка жить». Сегодня мы публикуем
подборку его новых стихов.

Влюбленная
С удивленьем открыл я,
что небесная ты.
Есть незримые крылья
у твоей красоты.
Закрываются раны,
что упорствовать им?
Покоряются страны
пред ликом твоим.
Приближаясь к подругам,
их чураешься ты,
обходя полукругом,
как живые цветы.
И до самого донца —
бытия торжество.
Только свет, только солнце,
только имя его.

Приют
О. Л.
Улегшись на бочок
под вишнею цветущей
спит некий мужичок в траве,
как в райских кущах.
Бежит пред ним река,
льнут кони к водопою,
а в небе облака
несметною толпою.
Земля лежит под ним,
слилась с его спиною
всем холодом земным,
всей силою земною.


И небо показалось выше
среди весенней кутерьмы,
когда я из болезни вышел,
как из тюрьмы,
и эта радость соучастья
в текущей жизни на земле,
и это внутреннее счастье
с тобою встретиться во мгле,
и эта музыка немая,
вновь навестившая меня,
когда земля в начале мая
зазеленела за три дня.

* * *

Потихоньку захлопнулась дверь,
что-то сердце моё заметалось...
Ты ушла на минутку, на две,
ты осталась, осталась, осталась...
Ты ушла за высокой водой
в синих джинсиках от Ливайса
Я запомню тебя молодой —
навсегда молодой оставайся.

* * *

...Над радостями, над слезами
заколосится забытьё.
Всегда открытыми глазами
смотри в грядущее своё.
Ну, если даже и случится, —
что, как блаженному, орать?
Всю жизнь приходится учиться творить, любить и умирать.
Оставь другим цветок и камень, забудь на вешалке пальто,
иди с открытыми руками
в великолепное Ничто.

Онкология
Носили черешню и творог,
молили небесную рать...
Ни в двадцать, ни в тридцать,
ни в сорок — никто не хотел умирать.
Ах, запах черёмухи острый!
Крикливые эти грачи,
спокойные эти медсёстры,
суровые эти врачи.
Мы жили, мы пили из чаши,
для нас шелестела листва.
Не вымерзли пажити наши,
не высохли наши слова.
Когда мы забудем о хлебе
насущном, ведомы судьбой,
на недосягаемом небе
мы встретимся снова с тобой.
Так что ж бесполезно браниться
на серое это бельё,
на грязные стены больницы,
на скудную пищу её.

Учительница
Морщин бороздки кожу щек изрисовали,
Печали тень — в сосредоточенных глазах;
Сливаясь с теплой белизной пуховой шали,
Блестят снега десятков зим на волосах.
Самозабвенно, чувство времени утратив,
Оценки детскому старанию дает;
Раскрытым циркулем на белом циферблате
Застыли стрелки, знаменуя дня исход.
Стучится в школьное окно осенний вечер,
Вздохнет учительница, труд окончив свой.
В свинцовый сумрак ноября закутав плечи,
Неторопливо побредет к себе домой.
Туда, где на гитаре старой сникли струны,
Где горький воздух одиночества разлит,
Где с фотографий пожелтевших —
вечно юный —
Её единственный погибший сын глядит…
А завтра жаворонком вновь звонок
зальется,
И, оглушая школу топотом шагов,
С веселым гвалтом в кабинет стремглав
ворвется
Ватага шумная ее учеников.
И снова будет, счет забыв урокам,
Им о насущном и о вечном говорить.
И головой качая, с ласковым упреком
Вихрастых отроков за шалости журить…

Елена Мороз

Отверженные
Два одиночества в подъездном
полумраке
Панельный остров до рассвета приютил:
Две тени робкие — ребенка и собаки —
Тревожно замерли у лестничных перил.
Две пары карих глаз глядят
во тьму с тоскою;
Смешная девочка — изгой среди
подруг,
Щенячий лоб лаская худенькой рукою,
В созданьи брошенном себя узнала вдруг.
Обида колется в груди тупой иголкой, Отца хмельного за стеной
постылый бред;
Печатью боли — под застиранной
футболкой —
Домашней битвы на плече лиловый след.
Горох зеленки на разодранном колене,
В веснушках — личико, припухшее
от слез;
Уткнувшись мокрым носом
в пыльные ступени,
Хранит печаль ее косматый пегий пес.
А за порогом — злая полночь
страхи множит,
Но в душах раненых надежда говорит,
Что радость все-таки и к ним
пробиться сможет
Сквозь мрак ненастья золотым
лучом зари…
г. Одинцово.

Елена Ракуто — старшеклассница Одинцовской средней школы № 9. Она — солистка ансамбля «Улыбка» КСЦ «Мечта». Участвовала во всех фестивалях «Серебряный олень». На каждом фестивале награждалась дипломами и была лауреатом в 2001 году. В 2002 году награждена специальным дипломом за авторскую песню «Белая ромашка». Елена — участник Международной встречи детей «Дети Европы на пороге XXI века». Принимала участие в Московском форуме «Одаренные дети».
Елена не только поет, но и пишет стихи. Среди них и стихотворение к 46-летию Одинцова.

Одинцовский пруд
Есть пруд чудесный в Одинцове
Он удивляет красотой.
Ты на пруду увидишь остров
С ярко-зеленою травой.
Как изваяния, застыли
Олени бронзовые там,
И кажется, они живые,
Вот-вот начнут гулять
средь трав.
Один олень такой красивый
Поднял ветвистые рога,
Весь величавый, горделивый,
А рядом с ним другие два.
Не отвести от пруда взгляда,
Меня влечёт его покой.
И веет свежестью, прохладой
От пруда в жаркий
летний зной.
В нём солнце по утрам игриво
Купает яркие лучи,
И в серебристых переливах
Вода искрится и рябит.
Резвясь и радостно ликуя,
Сияя в солнечных лучах,
Фонтан разбрызгивает струи,
И слышно, как они шумят.
Как неразгаданная тайна,
Как будто сказка наяву
Манит, чарует, восхищает
Чудесный Одинцовский пруд.

«Фрагменты памяти» — так называется вторая книга нашего земляка Анатолия Курасова. Вышла она совсем недавно, этим летом. Анатолий Курасов родился на Баковке, где живет и сейчас. Его стихи публиковались в центральных периодических изданиях, в различных коллективных сборниках и антологиях и, конечно же, в нашей газете. А. Курасов — член Союза писателей России. Мы поздравляем Анатолия с новой книгой и публикуем несколько стихов из нее.

РЕЧКА БЕЗ ИМЕНИ
Коромыслом залёг на два берега,
Кем-то срубленный лёгкий мосток,
А под ним серебрится в истерике,
Водных брызг уходящий поток.
Я ступаю на мост, мост качается,
Под ногами скрипит, шевелясь.
И змеится река, и ласкается,
Подымается, пеной дыбясь.
Не великая речка без имени,
Родником у истока звенит.
В глубине — речка кажется синею,
Синеглазою девой глядит.
Я в долгу у бегущего времени,
Что зовётся — живая вода,
Что струей родникового семени,
Растворяясь, бежит в никуда.

ПРОГУЛКА ПОД ДОЖДЁМ
Когда идёшь, сквозь дождь,
по тихим улицам,
Не думая, зачем и почему,
Так, в никуда, и под зонтом сутулишься, — Ласкает дождь — ты ластишься к нему.
Прохожих нет, да и откуда взяться им?
Не каждый любит дождь, и под зонтом
Вдруг ощутишь такое с миром братство,
Какое и не встретится потом.
Дождь остудит волнения, и хочется
Прийти домой, лечь в тёплую постель,
А утром, позабыв про одиночество,
Звонить друзьям и звать к себе гостей.

ВОЗВРАЩЕНИЕ
Холодом повеет из низины,
Как дыханьем плотно
сжатых губ.
Вспомнится — и ранним
утром иней,
И прогнивший деревенский
сруб...
Знаю, что не только
я оставил
Край, где пуповинами срослись
Те дома — крестами сбитых
ставен,
Где сады — в корнях
переплелись.
Где любовь беспечно и красиво
Окликала затаенный куст —
Я оставил прежнюю Россию
Без надежд и без ответных
чувств.
Знаю, в край, где ветхие
погосты,
Там лежит моя частичка “я”,
Знаю — возвращение не просто,
Ох, не просто — родина моя!

Иван Шишков
* * *
Проходит жизнь, и дни летят,
Недели, месяцы и годы.
Наверно, правду говорят:
Душа зависит от погоды.
Я не люблю зимой метель,
Совсем другое дело — лето.
В лугах некошеных постель
И поцелуи до рассвета.
Все это было так давно,
Но, Боже мой, — ведь это было!
И словно в памяти окно,
Во сне мне юность отворила.
Ушедшей юности пора —
Она теперь мне ночью снится.
Как жаль, что только до утра
Могу я в юность воротиться.
Вернись ко мне, волшебный сон,
Веди гулять меня лугами,
И пусть мне звездный небосклон
Тропу осветит под ногами.
пос. сан. Барвиха.

3.144.227.231