Ужас Сямозера. Как коррупция и страх убивают детей

Трагедия на Сямозере унесла жизни 14 подростков. Теперь эта цифра стала официальной — тело четырнадцатого ребёнка спасатели вытащили на минувших выходных.

Следователям ещё предстоит найти виновных в гибели детей. Но уже сейчас понятно одно — держать ответ за случившееся должна не одна сторона. В этой чудовищной истории система дала сбой на каждом этапе. Моральную (а в некоторых случаях и уголовную) ответственность разделят все вольные и невольные соучастники преступления — опрометчивые законотворцы, алчные бизнесмены, коррумпированные и халатные чиновники, недоработавшие спасатели и легкомысленные сотрудники системы «112».

Карельское бедствие спровоцировало по всей стране многочисленные проверки летних лагерей. Повторной ревизии подверглись и учреждения на территории Одинцовского района — нарушений выявлено не было.

Однако главным остаётся другой вопрос: приведёт ли расследование резонансной трагедии к признанию системных пороков? Или всё завершится как всегда: смерть детей расценят как трагическую случайность, назначат «козлов отпущения» и никаких глобальных выводов не последует?

Чёрная суббота. Как это было

Днём 18 июня дети из карельского лагеря «Парк-отель Сямозеро» отправились на лодочную прогулку по одноимённому озеру. Группа состояла из 47 детей из Москвы и Подмосковья возрастом от 12 до 15 лет, их сопровождали четыре инструктора. По злой иронии все подростки были участниками экстремального заезда «Остаться в живых» — отдыхающие дети обучались навыкам выживания, оказания первой помощи, преодоления стихий природы.

Весь коллектив размещался на одном рафте (большая надувная лодка) и двух каноэ. На рафте был и Вадим Виноградов — заместитель директора парка-отеля «Сямозеро». Именно он принял решение сплавляться по озеру, несмотря на все риски и штормовое предупреждение, поступившие ещё 16 июня.

Протесты вожатых не были приняты во внимание. Хуже того — перед походом им поставили ультиматум: либо вы плывёте в такую погоду, либо будете отчислены, а практику вам не засчитают.

Во время прогулки поднялся сильный шторм. Он застал судна на середине озера, аккурат между берегом и ближайшим островом. Подростки и неопытные инструкторы, студенты колледжа, не справились с волнами, достигавшими двух метров в высоту. Рафт, на котором находились 25 детей и двое инструкторов, прибило к острову. Там группа разбила лагерь и осталась на ночь.

Две лодки перевернулись. Первая — из-за волн. Вторая — из-за того, что за неё схватились упавшие в воду дети. Из 22 подростков, находившихся в этих каноэ, выжили только восемь.

Известно, что жертвами утопления стали двое, остальные погибли из-за переохлаждения, а также из-за тяжёлых травм — ударялись головами об лодки и скалистый берег. При этом первые смерти случились ещё во время шторма, а последняя — почти через сутки.

Страх администрации лагеря

О произошедшем ЧП стало известно лишь на следующий день, причём случайно. До ближайшего населённого пункта смогла добраться 12-летняя девочка Юля, выброшенная на берег штормом. Перед этим она успела вытащить из воды двоих сверстников — увы, одного из них спасти не удалось. Сейчас МЧС рассматривает вопрос представления девочки к награде. Сама она госпитализирована в одну из московских клиник из-за сильного стресса и суицидального настроя.

Многих смертей можно было избежать. Но администрация лагеря испугалась огласки и приняла решение не сообщать об инциденте в экстренные службы. Сразу после крушения Вадим Виноградов с острова дозвонился до своей начальницы — владельца и директора лагеря Елены Решетовой. Они решили, что справятся своими силами — скандал им был не нужен. Как и штраф в 40 тысяч рублей, который могут выставить за ложный вызов.

Сотрудники «Парка-отеля Сямозеро» и местные жители организовали самостоятельные поиски пропавших только на утро следующего дня. Пока они искали подростков и вытаскивали найденных, другие дети продолжали умирать в холодной воде.

Так, страх и алчность администрации лагеря погубили детские жизни.

Страх фельдшера

В момент крушения водная стихия вместе с детьми поглотила их личные вещи, в том числе мобильные телефоны. Поэтому звонков в службу спасения не поступало. Но одному мальчику — 12-летнему Всеволоду — с тонущей лодки всё-таки удалось дозвониться в «112».

Звонок был переведён в «03», вызов приняла дежурный фельдшер Суоярвской ЦРБ Ирина Щербакова. Мальчик сообщил ей, что группа потерпела бедствие и не может самостоятельно добраться до берега.

Фельдшер не передала информацию спасателям и даже не зарегистрировала звонок в системе, приняв вызов за ложный. «Сева кричал, что мы тонем. А ему: мальчик, не шути так», — вспоминают выжившие участники злополучной экспедиции.

На Ирину Щербакову заведено уголовное дело по статье «халатность». Врач раскаивается в своём решении, однако не считает, что совершила должностное преступление.

В Суоярви Щербакову знают как профессионала, она признавалась лучшим фельдшером городской Скорой помощи. Занималась общественной деятельностью, помогала местному православному приходу и даже публиковала в районной газете статью о безразличии, как пороке современного общества. Коллеги и знакомые отзываются о ней исключительно в позитивном ключе.

Но хорошие люди тоже совершают непростительные ошибки. Фельдшер приняла вызов за хулиганство подростков. Вероятно, она испугалась выговора за регистрацию ложного вызова.

Имя двенадцатилетнего Всеволода, который дозвонился с лодки в службу «112», позже было опубликовано в списке погибших.

Так, страх дежурного перед начальством погубил детские жизни.

Страх карельских чиновников

Парк-отель «Сямозеро» имел плохую репутацию задолго до трагедии 2016-го года. Ранее неоднократно сообщалось о нарушениях условий содержания детей, неподготовленность инструкторов и вожатых. Проверки обнаруживали в спальных корпусах крыс и тараканов, а персонал не имел медицинских книжек.

О несоблюдении норм и законов в лагере карельская пресса постоянно писала, начиная с 2012-го года.

«Когда меня звали в парк-отель «Сямозеро» на работу, на словах мне дали полный карт-бланш, — отмечал тогда бывший директор лагеря. — Но на деле на мои требования никто даже внимания не обращал. Прямой угрозы жизни детей в лагере пока нет. Но такое халатное отношение руководства к своим маленьким отдыхающим рано или поздно может привести к трагедии». Эти слова оказались пророческими.

Сразу после трагедии журналисты и следователи выяснили, что лагерь был переполнен — вместо 213-ти детей в ту роковую смену в нём отдыхало 284 ребёнка. Нехватка койко-мест — причина, по которой детей постоянно отправляли в походы. Так выстроили логистику эффективные бизнесмены — путёвок продавали больше, чем было мест в корпусах. Поэтому часть детей посылали сплавляться по реке, а ещё часть — жить на острова.

Эти и многие другие нарушения неоднократно фиксировали карельские чиновники из МЧС и «Роспотребнадзора». Год за годом прокуратура выдавала предписания, инспекторы выписывали штрафы. Но нарушения не устранялись. А карельский «Роспотребнадзор» продолжал вручать руководству парк-отеля разрешения на проведение летнего отдыха.

Сейчас руководитель регионального ведомства Анатолий Коваленко привлечён следствием в качестве одного из основных обвиняемых. Пока — по статье «халатность». Вместе с ним загреметь на нары рискуют руководители карельского МЧС, которые неоднократно посещали лагерь с инспекцией.

Почему парк-отель «Сямозеро» никто не закрывал, несмотря на очевидный бардак? Это предстоит выяснить следствию. Возможно, причина в коррупции. Возможно, чиновники депрессивного региона, который делает ставку на развитие туризма, просто испугались давить относительно крупного по местным меркам налогоплательщика. А скорее всего, то и другое одновременно, как это обычно и бывает.

Так, страх и коррупция карельских чиновников погубили детские жизни.

Страх Москвы

Отдельная история — как парк-отель вообще получил подряд от правительства Москвы на летнее оздоровление детей.

Журналисты сразу выяснили, что в тендерах на отправку детей в Карелию всегда участвовали две компании. Первой обычно заявлялась фирма ООО «Карелия Опен», второй — ООО «Парк-отель Сямозеро», которая предлагала меньшую сумму. Известная схема с фирмой-прокладкой. Одно юрлицо принадлежит самой Елене Решетовой, второё — её матери. С 2014 года Департамент соцзащиты Москвы заключил с «Парк-отелем Сямозеро» шесть договоров на сумму почти 90 млн рублей.

Глава департамента Владимир Петросян в интервью средствам массовой информации заявил, что в трагедии считает виновным руководство лагеря. Он также посетовал на порочность системы электронных аукционов — дескать, чиновники мэрии вообще не знали, кто заявился на торги.

Аукцион в электронной форме действительно скрывает поставщика услуг до момента объявления результатов. И это серьёзная проблема законодательства — почему исполнитель столь ответственной услуги, как организация детского отдыха, отбирается по критерию самого дешёвого предложения, да ещё и «вслепую»?

Однако утверждения, что госзакупки на детский отдых проходили чисто, выглядят очевидным оправданием. Техническое задание контракта один в один совпадает с описанием «Школы рейнджеров» на сайте парк-отеля. Сейчас Петросян пытается всех убедить, что это не составители документа заложили «закладку» в контракт, а наоборот — турфирма украла описание услуг из текста, составленного чиновниками.

Верится в это слабо. Обычно под нужные параметры «подгоняют» как раз техническое задание. Так отсекаются сторонние организации, которые могут заявиться на торги.

Яркий пример того, к чему приводит отсутствие конкуренции. Аукцион на летний отдых детей могла выиграть другая компания, более ответственная и подготовленная. И тогда судьба подростков сложилась бы иначе.

Но тендер был составлен так, как был составлен. История пошла в другом направлении.

Казалось бы, это подходящий повод для силовиков, чтобы организовать серьёзные проверки в столичной мэрии. И провести публичный «разбор полётов», наказав виновных не только в Карелии, но и Москве. Тем самым дать сигнал всей стране: там, где на кону безопасность детей, «фокусов» не допустим.

Но, как считают эксперты, накануне ответственных выборов на такой шаг против окружения Собянина никто не пойдёт. Вот и Федеральная антимонопольная служба (ФАС) отреагировала оперативно и политически корректно. По результатам молниеносной проверки ведомство отрапортовало, что нарушений в госзаказе не обнаружено.

Так, страх и (возможно) коррупция ставят под угрозу жизни других детей.

Много вопросов ко всем

Проблема обнажила множество «дыр» в государстве и обществе. Алчность, халатность, коррупция и страх, страх, страх.

Сбой произошёл буквально в каждом звене. Трагедия стала следствием целой череды ошибок.

Проблемы начинаются уже на уровне закона. Безальтернативность электронных аукционов в столь чувствительном деле вызывает серьёзные вопросы. Вице-премьер Ольга Голодец уже заявила, что из системы электронных аукционов исключат торги за право организовывать детский отдых. Является ли это признанием ошибки законодателей?

Следующий уровень — исполнение существующего закона. Техническое задание тендера «затачивается» под конкретного исполнителя. Далее на аукционе конкурируют две фирмы, принадлежащие одной семье, причём победитель имеет сомнительную репутацию. Почему до трагедии всё это ни у кого не вызывало вопросов, а подрядчик стабильно получал договоры на десятки миллионов рублей?

Далее — желание руководства лагеря получать сверхприбыль. Корпуса переполнены, детей насильно отправляют в походы из-за нехватки мест. В самом лагере — настоящий бардак. Инструкторы не проходили инструктажи. Спасателей никто не предупреждает о рискованном заплыве. Лодки и плоты, на которых сплавлялись дети, не были должным образом зарегистрированы в Госинспекции. Почему при всех этих нарушениях, учреждение раз за разом получало разрешения от надзорных органов?

Следом идут вопросы к организации работы МЧС. Рассылка СМС, как единственный метод оповещения о шторме, вызывает недоумение. Лагерь на природе, во многих местах просто не ловят телефоны. Местные жители знают Сямозеро, как очень коварный водоём. Должны ли инспекторы МЧС проводить личный объезд детских лагерей и предупреждать руководителей о грядущих капризах стихии?

Организация работы системы «112» также должна быть внимательно проанализирована. Что это за «служба спасения», если оператор может по своему субъективному решению обозначить звонок как ложный? Всё ли в порядке с регламентом принятия вызовов? Не слишком ли работа системы «112» зависит от человеческого фактора?

В качестве шокирующего постскриптума карельская трагедия выявила и крайний цинизм детского омбудсмена Павла Астахова. В беседе с детьми, пострадавшими во время шторма, он с улыбкой спросил у одного из них: «как поплавали»? Петиция за отставку Астахова на момент написания этой статьи уже набрала почти 150 000 подписей.

Кого назначат виновным?

Пока всё идёт к тому, что виновниками трагедии назначат директора лагеря Елену Решетову и её заместителя Вадима Виноградова. Безусловно, ответственность за смерти детей лежит в первую очередь на них.

Но комплексная проблема требует комплексных решений. Случай в Карелии продемонстрировал серьёзные сбои в работе государственной машины. Жареный петух клюнул.

Остаётся надеяться, что все нужные выводы будут сделаны.

3.141.100.120