Счастье моё. Часть 2. Главы 11, 12

Глава одиннадцатая

Все последующие дни, переложив производственные заботы на Широкова, которых было немного, а точнее, почти не было, Печорин занимался поиском и добычей денег. Он напоминал охотничью собаку, которая через раз берет ложный след. Долгов оказалось больше, чем он предполагал. Отдав один долг, внезапно, словно черт из табакерки возникал другой. Он никак не предполагал, что у него набралось столько долгов. Сергей был измотан не только морально, но и физически. Он ложился и просыпался с одной мыслью о неотвратимости приближения пятого сентября. Печорин отдал Курникову только половину суммы, тот согласился на радостях повременить с выплатой второй половины, так как на самом деле не очень надеялся, что Печорин хоть что-то сможет отдать. Он даже мысленно уже простился с деньгами, и тут такая удача.

Печорин сумел в большинстве случаев полюбовно решить и вопрос с поставщиками, резонно объясняя им, что без их поставок, он не сможет продолжить работу, и поэтому шансы на выплату долгов снижаются. Они пошли ему навстречу. И только пятое сентября раскаленным гвоздем сидело в голове. Что же делать?

Четвертого вечером позвонил Бахметьев.

- Завтра в десять у тебя в офисе.

- Но завтра же суббота. В офисе никого не будет. Давай встречу на понедельник перенесем, - пытался выторговывать себе передышку Печорин.

- Никаких понедельников, завтра в десять.

 

На следующее утро, подъехав к зданию офиса, Печорин увидел Бахметьева с тремя бандитами. Они подъехали на двух машинах. От страха Сергей покрылся испариной и у него непроизвольно задрожали ноги. Сергей даже не предполагал, что от этой встречи ему станет так страшно. Он вышел из машины и очень неуверенно направился в сторону бандитов.

- Деньги привез? – не здороваясь, отрывисто спросил Бахметьев.

- Пока только пять тысяч собрал. Остальное, не успел, - сказал он, протягивая пачку с деньгами.

- Ты, что издеваешься? Пять тысяч. Впрочем, другого я от тебя и не ожидал. Держи, - небрежно кинул он из бандитов деньги. – Я тебе по-хорошему объяснил, а ты не понял.

- Я продаю квартиру, но за неделю ее продать невозможно. Ты, что не понимаешь. Я прошу еще пару недель подождать. И я все отдам. Клянусь, - тон у Печорина стал предательски заискивающим.

- В другом месте будешь клясться, - недобро усмехнулся Бахметьев. – С нами поедешь, в другом месте продолжим переговоры.

- Никуда, я не поеду. Давай договоримся здесь, я прошу тебя, Алексей.

- Просишь, это хорошо. Давай, быстро в машину к ребятам, - неожиданно громко крикнул он. – Сажайте, а я следом поеду.

Печорин, поняв, что просить бесполезно, а сопротивляться не было просто никаких сил, покорно поплелся к автомобилю. Бахметьев, убедившись, что Печорин сел в машину, не дожидаясь, пока они отъедут, вырулил свое авто в сторону ближайшей станции метро. Там он договорился встретиться с Еленой.

- Давно ждешь? – спросил он Елену, открывая дверь машины.

- Да, нет. Я подошла, и ты, как раз подъехал. Куда мы едем?

- Скоро узнаешь, - загадочно улыбнулся Бахметьев.

- Ты меня заинтриговал.

- Ты даже еще не представляешь, как я тебя заинтриговал.

 

Печорина привезли на дачу, отвели в подвал, посадили на стул, но привязывать не стали. На некоторое время оставили одного.

Сиди спокойно и не дергайся, - предупредил, уходя один из бандитов.

Сергей немного успокоился, так как чувство страха стало уже привычным. Он готовил себя к самому худшему, хотя очень надеялся, что за долги убивают только в боевиках. Встал со стула, чтобы немного размять ноги, но, вспомнив о приказе, «не дергаться» тут же сел на место и стал рассматривать помещение. Подвал не был особо примечателен, за исключением того, что в двух углах под потолком виднелись глазки видеокамер.

«Вот, гады.», - подумал он. Но после этого открытия, посчитал благоразумным, больше не вставать со стула.

- Вот мы и приехали, - сказал Бахметьев, глуша мотор машины.

- Куда ты меня завез? Решил мне свою недвижимость показать? – шутливо спросила Елена.

- Леночка, не спеши с вопросами. Сейчас все узнаешь. Пойдем в дом.

На крыльце стояли двое здоровых парней.

- Все нормально прошло? – спросил Бахметьев.

- Без проблем, - ответил один из них.

- Телевизор включили.

- Включили. Почти цветной получился, - хохотнул тот же парень.

- А эти, кто такие? – спросила Елена, когда они вошли в дом.

- Работают со мной, - коротко ответил Алексей.

- А-а, - неопределенно протянула Елена.

- Вот, посиди здесь перед телевизором, - Бахметьев завел Елену в небольшую комнату и усадил в кресло. – Смотри внимательно. Тебе должно понравиться. А я через полчасика вернусь.

 

Когда Бахметьев спустился в подвал, Печорин сидел, уставившись глазами в потолок. Вслед за Алексеем появились два бандита, но остались стоять на пороге. Бахметьев взял второй стул и уселся напротив Печорина так, чтобы не загораживать глазки видеокамер.

- Вот, теперь мы можем и поговорить. Очень плохо Сережа, что ты не держишь слово. За слово надо отвечать.

- Я не отказываюсь, я просто физически не успел.

- Не успел, говоришь.

- Не успел.

- А когда теперь успеешь.

- Я же сказал, что мне недели две еще понадобится, пока продам квартиру. Ты понимаешь, что в нынешней ситуации квартиру продать не очень просто.

- Это твои проблемы, и меня они не касаются. Ты вроде даже, как клялся мне? Было такое?

- Да, клялся.

- Это очень хорошо, что ты помнишь о своей клятве. Не просто хорошо, а замечательно, - не скрывал издевки в голосе Бахметьев. Но понимаешь, в чем дело? Твоя клятва меня не устраивает.

- Что, значит, не устраивает? Что я должен какую-то особую клятву давать?

- А ты догадливый. Вот, именно, особую. Почитай, ознакомься, - Бахметьев протянул Печорину листок бумаги. – Через две минуты встанешь передо мной на колени, и с чувством, с толком, громко и внятно прочитаешь ее? Ты понял?

Сергей пробежал текст глазами.

- Я не буду это читать.

- Не будешь? Еще, как будешь. Ну-ка, ребята, сделайте ему внушение, - скомандовал он стоящим бандитам. Они подошли к Печорину. Один резко завернул ему руки за спину, а другой накинул шнурок на шею и начал его стягивать.

Уже через несколько секунд Сергей потерял сознание, он только успел подумать, что это очень похоже на то состояние, когда врач давал глотнуть ему спирта: полет и забытье. Бандит ослабил удавку, и Печорин очнулся. Еще, не придя в себя окончательно, он растерянно озирался по сторонам.

- Надумал читать? – вновь спросил Бахметьев.

- Не буду читать.

- Не будешь. Что не страшно умирать?

- Не знаю, не успел определиться, - сострил Печорин.

Сергей немного успокоился. Он успел подумать, что смерть не самая страшная штука в этой жизни.

- А мы и не будем, пока тебя убивать. Очень легко отделаться хочешь. Да, и пока ты нам живой нужен. Мы будем тебе периодически причинять боль, и боль такую, что смерть действительно покажется тебе избавлением. Сейчас мы тебе яйца будем крутить. Гоголь-моголь называется. Снимите с него штаны.

- Не надо, не надо. Я согласен, - к Сергею вернулся страх. Появилось стремление вырваться отсюда любым способом. – Я согласен, - повторил он еще раз.

- На колени, - приказал Бахметьев, и начинай читать, как я велел. Будешь запинаться, по новой начнешь читать. На колени.

Сергей встал со стула и опустился на колени.

- Ко мне, ближе, - вновь скомандовал Бахметьев, - Еще ближе. Вот так. Начинай.

- Я, Печорин Сергей Григорьевич, гнойный пидор…

 

Елена была в ужасе. Она сразу узнала, в сидящем на стуле мужчине Печорина. В начале никак не могла уловить смысл происходящего. Она не могла понять, что связывает Печорина и Бахметьева.

«Боже, мой, что происходит? Зачем мне все это показывают»?

И только увидев, стоящим на коленях Печорина и что-то беззвучно читающего (в мониторе звук не был предусмотрен), она поняла, что это представление для нее устроил Бахметьев.

« Но зачем, зачем он это сделал. Что его связывает с Сергеем? И кто он сам, в конце концов? Получается, что ничего не знаю об Алексее. Да, я хотела видеть Печорина жалким, униженным. Но не так. Совсем не так», - Елена охала и ахала от ужаса, но не могла отвести взгляд от экрана. Она смотрела, как привороженная, она добилась своего. Ее бывший муж раздавлен и унижен.

«Но я так не хотела. Сережа, я так не хотела. Правда, правда, не хотела. Я же не знала, что ты его тоже знаешь. Если бы я знала, если бы я знала. Сережа, я не хотела так».

Когда монитор автоматически отключился, Елена забилась в беззвучном, истеричном плаче. Зубы клацали так, что она вынуждена была руками придерживать подбородок.

 

Сергей закончил читать и от пережитого позора и унижения, рухнул без чувств на бетонный пол.

- Отнесите его в машину, приведите в чувство и отвезите назад, - приказал Бахметьев и пошел наверх. Когда он вошел в комнату, Елена все еще билась в истерике.

- На, выпей воды, - поднес ко рту стакан с водой. – Выпей и успокойся.

Елена судорожно вцепилась в стакан, руки дрожали, и вода лилась ей на кофту.

- Давай, я помогу.

- Видеть тебя не хочу. Ты, зачем меня сюда привез?

- А то ты не знаешь. Ты же сама этого хотела.

- Хотела, хотела, но совсем не так.

- А как? По-другому, к сожалению не бывает. Только так, - заключил Бахметьев.

- Откуда ты знаешь Сергея?

- Какая разница, откуда я его знаю. Будем считать, что по работе.

- А ты сам-то кто? Бандит?

- Леночка, ну разве я похож на бандита? Я, скорее санитар, который следит за тем, чтобы волки не сожрали всех зайцев, иначе равновесие нарушится. Но и много зайцев, тоже плохо, опять равновесия не будет. Вот, я и регулирую популяции.

- Так ты еще и философ? - Елена немного пришла в себя .- С Сергеем все в порядке?

- Какая тебе разница?

- Значит, есть разница. Я спрашиваю, с ним все в порядке.

- Успокойся, с ним все в порядке. Я же тебе говорил, что я всего лишь санитар. И потом, признайся: «Ты же самого хотела его таким увидеть»?

- Я уже и не знаю, чего я хотела. Отвези меня домой. Я хочу немедленно уехать.

- Конечно, отвезу. И как мы с тобой будем жить дальше?

- Не знаю. Я тебя теперь боюсь. Ведь ты и со мной так можешь поступить. Отвези меня домой, - повторила она.

- Лена, ты, действительно, плохо меня знаешь. У меня нет в мире дороже тебя человека. То, что я сегодня сделал, я сделал ради тебя. Я думаю, что наваждение по фамилии Печорин ушло из твоей жизни.

- Зато пришло другое. Я, наверно, до конца жизни не забуду его, стоящего на коленях.

- Забудешь, а в памяти останется только его унижение.

- Может быть, может быть.

 

Глава двенадцатая

Печорин не помнил, как добрался дома. Он был, словно заведенный автомат.

Только, войдя, домой, он немного вернулся к реальной жизни.

- Сереженька, ты, где так долго был. Я вся издергалась. Хоть бы позвонил. Я тебе звонила, звонила на мобильный. Бесполезно, не отвечал - взволнованно проговорила Ольга. – Что у тебя с шей? – заметила она след от удавки.

- Не знаю, что у меня с шеей. Какая разница, что у меня с шеей? Оленька, ни о чем сейчас меня не спрашивай. Я пойду полежу, ужасно плохо себя чувствую.

Ольге, на мгновение показалось, что Сергей выпил. Этого она боялась больше всего, но, присмотревшись, повнимательнее, поняла, что муж действительно плохо себя чувствует.

- Иди, Сереженька, полежи. Тебе ничего не надо?

- Нет, спасибо.

Сергей, не раздеваясь, рухнул на кровать, зарывшись головой в подушку. Он даже не пытался заснуть, знал, что просто не сможет отключиться. Печорин впервые, может быть, в жизни жалел себя. Он казался себе несчастным, конченым человекам, у которого нет будущего. В своей эгоистической жалости не думал ни о жене, ни о дочери, но эта жалость к себе скорее была защитной, своеобразной блокировкой нежелательных и неприятных воспоминаний. Она позволяла забыться, на время затемнить и размазать картинку сегодняшнего дня.

В комнату пару раз заглядывала Ольга, Печорин никак не реагировал на ее приход.

«Что она ходит туда-сюда? Не понимает что ли, что я хочу побыть один. Завтра же надо заняться продажей квартиры. Дальше откладывать продажу уже бессмысленно», - неожиданно сменил ход мыслей Печорин. Он стал прикидывать, за сколько можно продать квартиру. Вспоминал, сколько квадратных метров в квартире, умножал на стоимость метра, но сумма, которая у него получалась, явно была недостаточна. Тогда он мысленно прикидывал, что можно еще продать. В уме он аккуратно составлял вещь к вещи, тут же, навешивая ярлычок с ценой, перемножал, складывал, вспоминал еще какую-нибудь вещь, снова перемножал. Память у него была замечательная, он всегда гордился своим устным счетом и умением запоминать большие объемы информации. Сейчас его подсчеты-расчеты вряд ли имели какой-либо практический смысл, но замечательно занимали голову и на время вывели его из состояния реальности. Он настолько увлекся подсчетами, что не сразу заметил, что около кровати стоит Ольга.

- Сереженька, ты не спишь? – шепотом спросила она.

- Уже нет, - недовольно ответил Сергей.

- К тебе приехали.

- Кто? – голос у него задрожал, он сразу подумал о Бахметьеве. – Кто приехал?

- Настя с твоей бывшей женой, - Ольга почему-то не смогла назвать Елену по имени.

- Настя с Еленой? Зачем?

- Я не знаю, говорят, что нужно срочно поговорить.

- Интересно, - Печорин встал с кровати и направился в гостиную, на ходу оправляя одежду и приглаживая волосы.

Елена сидела на стуле за столом с прямой спиной. Взгляд ее был встревожен и растерян, она уже не один раз пожалела, что приехала сюда, но обратного пути уже не было. Настя сидела на диване, рядом угнездилась Даша, которая крепко держала сестру за руку.

- Привет, пап, - Настя махнула отцу свободной рукой. – Мама, вот попросила, чтобы я отвезла ее к тебе. Говорит, что какое-то у нее к тебе срочное дело.

- Здравствуй, Сергей. Мне надо с тобой поговорить. Один на один, - добавила она.

- Идите на кухню, Там вам никто мешать не будет, - вмешалась Ольга. В глазах ее читался страх. С какой стати эта женщина пришла сюда. Никогда последние годы с Сергеем не общалась, и вдруг, заявилась домой.

- Пойдем, - пригласил Сергей Елену на кухню.

 

Они сели за обеденный стол друг напротив друга.

- И о чем таком срочном ты хочешь со мной поговорить, что даже примчалась ко мне домой. Должно было случиться что-то экстраординарное.

- Подожди минуту, дай мне собраться с мыслями.

Елена ехала к Сергею только с одной целью: убедиться, что с ним ничего не случилось. Ей казалось, что Сергея нет в живых. Конечно, можно было позвонить по телефону, но об этом простом решении вопроса она и не подумала, настолько находилась в возбужденном состоянии, близким к панике. Теперь же, увидев, что с Сергеем ничего не случилось, она не знала, о чем говорить.

- Ты знаешь, я передумала. Приехала к тебе, и поняла, что смогу обойтись без твоей помощи, - попыталась солгать Елена. – Все, извини, что потревожила, Я пойду, - она попыталась встать из-за стола.

- Нет, уж сиди, - приказал Печорин. – Ты не из тех женщин, которые, бросив все, сломя голову, несутся к бывшему мужу. Тут, действительно, должно было произойти что-то сверхестественное.

- Ничего сверхъестественного. Хотела кое-что у тебя узнать. Приехала, поняла, что обойдусь без тебя, без твоей помощи. Вот и все. Я пойду, - она вновь попыталась встать из-за стола.

- Сиди. Может быть, я по жизни дурак, лох, но с логическим аппаратом у меня все в порядке. Что-то сегодня должно было случиться, что тебя заставило приехать.

- Почему сегодня? Может, вчера, а может, месяц назад. И, вообще, что должно было случиться? С чего ты взял? – неуклюже защищалась Елена.

- А с того, что врешь без фантазии. Полета нет.

Печорин уже догадался, что ей что-то известно о сегодняшних событиях, случившихся с ним. Но что? И, главное от кого? «Бахметьев! – осенило Сергея. Он вдруг вспомнил фразу Бахметьева, на которую он тогда просто не обратил внимания, а теперь эта фраза многое объясняла. На одной из встреч, при разговоре Бахметьев сказал: «Как тебя жена такого пьяницу терпит. Она умница, красавица, а ты»… «Какой же я идиот! Они наверняка знакомы».

- Человек по фамилии Бахметьев тебе знаком?

- Какой Бахметьев? Не знаю я никакого Бахметьева, - Елена уже не один раз прокляла себя, что решилась на эту поездку.

- Не знаешь? – издевательски спросил Сергей. У него теперь не было и тени сомнения, что они знакомы. – Алексея Бахметьева не знаешь?

- Не знаю, - не признавалась Елена.

- Врешь, дорогая моя, ой, как врешь.

- Ничего я не вру.

- А мы сейчас проверим. Давай позовем Настю и спросим, знает ли она некоего Бахметьева? – Печорин блефовал, он не был уверен, что Настя была знакома с этим человеком. – Позвать?

- Не надо ее звать. Да, я его знаю. Он – мой одноклассник, - Елена сразу обмякла, словно скинула с себя непосильный груз.

- Так он оказывается еще и твой одноклассник. Интересное кино получается. – Сергей за ироничностью интонаций пытался скрыть свою ошеломленность. Одно дело предполагать, совсем другое дело, убедиться.

- Значит, ты знаешь, что со мной сегодня случилось?

- Знаю.

- Он рассказал?

- Нет, сама все видела, - Елена не видела уже смысла, что-либо скрывать.

- Что-то я тебя там не заметил.

- Я на мониторе все видела.

- Фильм ужасов смотрела?

- Сергей, поверь, я не знала, куда он меня везет. Я совершенно не представляла.

- Зато он хорошо все знал и представлял. Что ж он ни с того ни с сего потащил тебя на бывшего мужа посмотреть? Хочу спросить? Ты хоть удовольствие от увиденного получила? Как твой муж бывший перед этим подонком на коленях ползал. Говори, получила удовольствие, Говори, - Сергей не заметил, как перешел на крик. Он схватил за плечи и с силой стал трясти. – Говори, получила?

- Отстань от меня, - пыталась она оттолкнуть Печорина. – Я не хотела ехать, - и Елена забилась в истерическом плаче.

На шум в кухню вбежали Настя с Ольгой.

- Что у вас случилось, Что ты сделал с мамой, - закричала гневно Настя на отца, увидев плачущую мать. Мама приехала отцу помочь, а он так безобразно с ней себя ведет.

- А ты у нее спроси, спроси, что я сделал!? – Сергей себя уже почти не контролировал.

- Не смей обижать маму, - Настя подошла к матери, и попыталась ее успокоить. – Мам, успокойся, пожалуйста.

- Может ей воды дать? – спросила Ольга Настю.

- Давайте. На, выпей, мам, - Настя дала стакан матери, та уцепилась в него обеими и руками и начала судорожно пить, всхлипывая при каждом глотке.

- Что у вас все-таки произошло? – спросила Настя.

- Ты у своей мамы спроси, ей лучше знать, - уже спокойно проговорил Печорин. Напряжение и волнение спало, в душе осталось только недоумение. Он повернулся к Ольге, которая стояла чуть сзади него. – Оленька, не переживай, все нормально. Просто эта женщина, - Сергей постарался в слова «эта женщина» вложить максимум презрения. – Рассказала мне очень забавную историю, и мне так стало смешно, что я громко начал смеяться, а вы подумали, наверно, что случилось что-то.

- Мам, про какую историю говорит папа?

- Твой папа, как всегда шутит, - Елена тоже успокоилась и успела из сумки достать платок, чтобы привести лицо в порядок. – Мы выясняли одно недоразумение. Давай, Насть, поедем домой, я очень устала.

- Хорошо, мам.

- Можете нас еще на пару слов одних оставить?

- Мам, ты как? - посмотрела вопросительно на Елену.

- Иди, Настя, я сейчас иду.

- Сережа, я прошу тебя, веди себя достойно, - сказала Ольга, выходя с кухни.

- Не переживайте, я задержу ее только на минуточку. Одну вещь мне обязательно надо выяснить.

- Что ты еще хочешь от меня? – с нескрываемой неприязнью спросила Елена, когда они остались одни.

- Только один вопрос. Зачем ты это сделала?

- Что сделала?

- Лен, давай не будем в «непонятки» играть. Я не мальчик, и ты далеко не девочка. Насколько я знаю Бахметьева, он не настолько глуп. Он бы не стал устраивать этого представления, если бы ты этого не хотела.

- Я не хотела. Поверь мне, не хотела, чтобы было так.

- А как ты хотела?

- Не знаю. Я тебя все эти годы ненавидела, да, да, ненавидела, - повторила она, увидев удивленный взгляд Сергея. – Я не могла от тебя избавиться в мыслях, в сердце, ты постоянно был где-то рядом, поэтому и ненавидела. Мне казалось, что, увидев тебя жалким, униженным…

- …Таким, как сегодня, - с горечью заметил Сергей.

- Я избавлюсь от ненависти к тебе и смогу воспринимать тебя спокойно, как десятки, сотни других людей.

- Помогло?

- Не знаю.

- Зато я теперь ненавижу и презираю себя.

 

- Сереженька, ты мне ничего не хочешь рассказать, - спросила Ольга, когда они остались вдвоем.

- А надо ли? - Сергей обнял жену и поцеловал.

- Тебе решать, надо ли или не надо. Я всего лишь спрашиваю.

- Я попробую тебе рассказать, но мне надо собраться духом. – Сергей начал нервно вышагивать по комнате. – Эта будет такая мерзость, такая гадость. Это такое унижение. Мне, кажется, что случилось сегодня, останется со мной на всю жизнь. Был бы я волшебником с палочкой, то просто бы уничтожил бы этот день своей жизни. Я не волшебник, и палочки у меня нет, и поэтому будет этот день в моей душе висеть, как гиря. Я пока вечером один валялся, все себя жалел, какой я разнесчастный, и совсем не думал о вас. Не будь меня в твоей жизни, у тебя бы могла быть все по-другому, а со мной одни сплошные неприятности.

- Без тебя, Сереженька, Даши не было, нашей дочери. И, если ты думаешь, что я жалею о той жизни, выброси из головы. Я нисколечко не жалею. Понимаешь, нисколечко. Если я тебе нужна, то всегда готова быть рядом с тобой. Да, нам будет нелегко. Но, если так рассудить, что страшного случилось? Да, лишились мы определенного уровня благосостояния.

- И еще лишимся, - мрачно заметил Сергей.

- Ну и что? У нас есть дети, которые, слава богу, здоровы, и растут нормальными людьми. Ведь, сколько есть семей, которые все готовы отдать, лишь бы иметь детей. А, бог им не дает. Нам дал, Все это, Сереженька не случайно так происходит. Бог даст, и у нас все возможно изменится к лучшему.

- Что-то не больно он нам дает. Ты же каждый день что-то у него просишь, а он что-то не спешит окликаться на твои просьбы. Или со слухом у него плохо, или мы ему попросту не нужны.

В голосе Печорина были сарказм и ирония, горечь и отчаяние.

- Не надо так. Ты сейчас говоришь очень нехорошо. Давай, будем стараться эту тему не затрагивать.

- Давай, не будем. А ты знаешь, что сегодня со мной было, - тон у Сергея вновь стал возбужденным.

- Не знаю, но ты хотел мне рассказать, - спокойно ответила Ольга.

- Где он был твой бог, когда я ползал на коленях и унижался перед всякими подонками?

- Сереженька, пожалуйста, успокойся. Я теперь понимаю, что ты пережил сегодня нечто страшное для себя. Если не хочешь, не говори.

- Страшное? Да, страшное. Меня сегодня вывернули так, что, когда я увидел ту сторону себя, вот тогда мне стала страшно.

Печорин начал рассказывать, немного путано, сбивчиво, перескакивая с одного на другое, вспомнив какую-то новую деталь рассказа, он возвращался уже к сказанному, чтобы этой детали обязательно нашлось место в рассказе. Он несколько раз пересказывал эпизод, когда он стоял на коленях. То, как ему вдруг стало жалко, которые он испачкает о грязный пол, то, как он обмочился и больше всего боялся, что заметят его мокрые штаны, то, как он боялся сбиться, читая текст, и все равно сбивался. Он находил такие штрихи, чтобы еще раз подчеркнуть, что страх и только страх заставил его все делать, что ему, наверно, легче было бы умереть, чем еще раз пройти через такие унижения.

- Я никогда раньше не думал, что могу оказаться таким трусом, слизняком. Я теперь понимаю людей, которые становились стукачами, предателями. В тот момент они мне могли бы приказать все, что угодно бы. И я бы сделал. Вот, так, Оленька. Елена все это наблюдала.

- Зачем? – только и спросила Ольга.

- Чтобы убедиться, что я никчемный человек.

- Сереженька, что с тобой произошло на самом деле ужасно. Только ты не казни себя так, не мучай себя этим. Такое с каждым человеком может произойти. Ради бога, не казни.

- Произойти может с каждым, а произошло именно со мной. Мне кажется, что это теперь навсегда останется со мной.

- Время лечит. Я просто уверена в этом. В нашей жизни будет еще столько прекрасного, замечательного, что, если тебе и будет это вспоминаться, то уже не станет такой острой болью.

Ольга была не совсем искренна. Такое не забывается. Она была потрясена услышанным. Это случилось с ее Сергеем. Но господь наказал их по справедливости, именно, их, потому что она преступница, убийца своего ребенка. Она виновата в том, что случилось с мужем.

« А ведь он, если бы я его не убила, должен был вот-вот родиться. У нас был бы еще ребенок. Наверно, мальчик. Сережа так хотел мальчика», - с печалью подумала она. Она уже было собралась рассказать мужу о не родившемся ребенке, но во время себя остановила. Сергею и так сейчас хватает боли, а эта новость может просто добить его. Пусть, он лучше никогда об этом не узнает.

- Сереженька, прости меня, - только и сказала она.

- За что простить? – удивился он.

- Я чувствую себя виноватой в том, что случилось.

- Ты-то тут причем.

- При том. Скажи, что прощаешь, - настаивала она.

- Прощаю, прощаю, хотя и не понимаю в чем, - ответил Сергей, пребывая в некотором замешательстве.

- Спасибо тебе, - Ольга вплотную приблизилась к лицу Сергея и начало его жадно и исступленно целовать, одновременно расстегивая его рубашку. – Вот, что нам сейчас надо. Сергей даже несколько смутился и опешил: впервые был ведомым, не он хотел овладеть женщиной, а женщина им, он дал себя раздеть и вытянувшись на спине, ждал, когда разденется Ольга. Она нависла над ним, широко раздвинув ноги и, уперевшись руками в кровать, пригнула голову, так, что ее волосы разметались у него по лицу.

- Сегодня, я буду командовать, - прошептала она.

- Как скажешь.

Он расслабился и уже окончательно подчинился воле Ольги. Секс получился изумительным. Ольга сама придумывала позы, меняя его и свое положение тел. Потом заставила его подняться с кровати.

- Садись.

Он сел, твердо, поставив ноги на пол. Она села ему на ноги, заплетя свои ноги ему за спину, руками, обняв его за шею, а его руки положила себе на бедра. Амплитуда движений ее тела была небольшой, но очень интенсивной. Сергей пальцами впился ей в бедра, стараясь задержать ее тело, но Ольга, преодолевая сопротивление его рук, только убыстряла движения. Неожиданно они стукнулись лбами.

- Ой, тебе не больно?

- Полное сотрясение мозга.

Они одновременно освободили руки, что потереть ушибленное место. Увидев, как у них синхронно получилось, дружно рассмеялись. Сергей, поняв, что вот-вот кончит, решил проявить инициативу. Он положил Ольгу на спину и лег сверху, вжимаясь всем телом. Теперь его движения стали интенсивны. Ольга не сразу подстроилась под ритм движений, но, когда подстроилась, не могла уже удержаться, и начала охать и по-тихоньку повизгивать.

- Я тебя сегодня не напугала? – спросила Ольга, спрыгивая с постели, чтобы направиться в ванную

- Было чертовски изумительно, - Сергей держал ее за руку, словно не желая выпускать.

- Пусти.

- Не пущу, - он отпустил ее руку, перевернулся на спину и на мгновение о чем-то своем задумался, при этом губы его раздвинулись в полуулыбке. Когда Ольга через несколько минут вернулась из ванной, Сергей уже спал, сохраняя на лице ту самую полуулыбку.

 

 

 

3.147.42.168